Игорь Шелковский — выдающийся современный художник, скульптор, классик отечественного и мирового искусства. C 1979 по 1986 год — издатель и редактор легендарного журнала «А-Я».

Масштабная ретроспективная выставка в МАММ охватывает почти 70 лет творчества Шелковского, начиная с 1960–1970-х годов до сегодняшнего дня. В экспозиции представлено более 600 скульптур, живописных и графических произведений художника.

Игорь Шелковский родился в 1937 году. В 1954-м поступил на театрально-декорационное отделение Московского художественного училища памяти 1905 года. Руководителем его курса был конструктивист Виктор Шестаков, в 1920-е годы работавший главным художником в театре Всеволода Мейерхольда.

Еще во время учебы Шелковский увлекся беспредметным искусством, сблизившись с кругом художника Владимира Слепяна, куда входили ключевые фигуры послевоенного абстракционизма — Юрий Злотников и Борис Турецкий. В это же время Шелковский познакомился с самобытным живописцем Федором Семеновым-Амурским, который стал одним из его главных учителей.

В 1962–1966 годах Шелковский работал художником-реставратором в Московском Кремле и Великом Новгороде, где восстанавливал росписи Софийского собора и фрески Феофана Грека в Церкви Спаса Преображения на Ильине улице. Опыт этой работы дал ему импульс к собственным художественным экспериментам. В своем творчестве он, в частности, будет опираться на иконописную технику — при́порох. Древнерусские мастера прокалывали иглой контуры изображения на бумаге, прикладывали лист к левкасной (грунтованной) поверхности, набивали в отверстия угольный порошок и получали точечный рисунок для последующей обводки. Пунктирные и перфорированные изображения Шелковского «включают» восприятие зрителя, выводя его из позиции пассивного наблюдателя, и, по словам художника, «активизируют глаз, дают ему возможность поблуждать в поисках целого и самому организовать его».

Изобразительную систему Игоря Шелковского можно описать как мета-аванград. Она сложилась под влиянием двух внутренне связанных традиций. В его работах отражаются мотивы древнерусского искусства и деревянного зодчества — сложной резьбы наличников, геометрических и растительных орнаментов — и поиски аналитических основ формотворчества, находившихся в центре внимания русского авангарда. Рельефы и скульптуры художника продолжают традиции авангардистов Казимира Малевича, Ивана Пуни, Владимира Татлина, Ивана Клюна.

Первое знакомство Шелковского с русским авангардом состоялось еще в 1960-е годы в период работы реставратором, когда ему разрешили посетить запасники Третьяковской галереи. Произведения Марка Шагала, Василия Кандинского и других модернистов произвели на него ошеломляющее впечатление.

Конец 1960-х – начало 1970-х годов — поворотный этап в биографии Шелковского. Во время поездки в Дом творчества для скульпторов в Переславле-Залесском он познакомился с Александром Косолаповым, Леонидом Соковым, Борисом Орловым и так же, как они, занялся скульптурой. В 1971 году как член Московского Союза художников Шелковский получил отдельную мастерскую на Сретенке. Она превратилась в центр притяжения молодых художников: Дмитрия Пригова, Бориса Орлова, Ростислава Лебедева и др. Благодаря мастерской Шелковский получил возможность работать с объемными формами, и с этого времени именно скульптура стала его основным медиумом.

Впрочем, трехмерные композиции Шелковского сохраняют непосредственную связь с его живописью. Он переводит в объем вполне традиционные картинные сюжеты и жанры (пейзаж, портрет, натюрморт), но переосмысляет их в соответствии со своей художественно-философской оптикой. Так, в рельефах из серии «Летние дни» классический пейзаж трансформируется в условную, обобщенную модель ландшафта, а «Облака», вдохновленные одноименным пейзажем Архипа Куинджи, становятся объемной и упорядоченной структурой.

В 1975 году произошла судьбоносная встреча Шелковского с коллекционером Георгием Костаки, который сразу же увидел в художнике продолжателя традиций русского авангарда и приобрел три скульптуры для своего собрания. Одна из них ныне находится в коллекции Музея AZ и представлена на выставке. Побывав в квартире Костаки, Шелковский оказался в музее авангарда: от пола до потолка стены были увешаны шедеврами Казимира Малевича, Александра Родченко, Эль Лисицкого, Владимира Татлина, Ольги Розановой и других. 1975–1976 годы — время плотного общения с Костаки, которое продолжалось до самой смерти коллекционера. Его насмотренный, сформированный русским авангардом взгляд был очень важен для Шелковского. Этот период стал невероятно плодотворным для художника.

В 1976 году Шелковский оказывается во Франции. Московскую мастерскую художника снесли, а в Париже ему предложили студию в городе Эланкур. Во второй половине 1970–х и в 1980-е годы Шелковский продолжал заниматься в основном скульптурой и много времени посвящал изданию журнала «А-Я», благодаря которому во время перестройки весь мир узнал о современном русском искусстве по ту сторону железного занавеса, а художники-нонконформисты осознали себя частью глобального сообщества.

Наиболее точное определение своим скульптурам дал сам Шелковский, назвав их «рисунками в воздухе». «Меня интересует не массив камня, гипса, бронзы, а скорее абрис, схема, прозрачность. Я как бы рисую в воздухе, взгляд видит линии, контур, и лишь воображение создает общее, то есть сам предмет». Художник подчеркивает, что любая его работа, даже самая абстрактная, «имеет точкой отправления какую-то реальность». Природа, видимый мир — постоянный источник его творчества. Редуцируя изображение конкретного объекта до геометрической фигуры или линии, Шелковский обнажает его внутреннюю структуру и превращает в архетипический символ, эйдос. В интерпретации художника деревья, цветы, животные, человеческие фигуры становятся пластическими формулами, составными элементами созданного им универсума.

Закономерно, что тема города — одна из сквозных в творчестве Шелковского. Энергетические пульсации городского пространства материализуются то в жестких решетчатых силуэтах, похожих на чертежи или диаграммы, то в конструкциях, будто выращенных из фракталов. Визуально они отсылают к архитектонам и планитам Малевича — моделям космических строений для людей будущего, которые Шелковский впервые увидел на выставке «Париж — Москва» в 1979 году. Предельно упорядоченные, пластически выверенные города Шелковского гармонизируют естественную и рукотворную природу.

Важнейшей концептуальной частью экспозиции является мастерская Игоря Шелковского, которую художник согласился переместить в залы музея. Выставка в МАММ дает уникальную возможность оказаться внутри пространства, обычно закрытого от посторонних глаз и доступного лишь узкому кругу приглашенных. Мастерская Шелковского — его opus magnum (лат. «великая работа») — тотальное произведение искусства, не прерывающееся в своем развитии. По словам художника, каждая новая студия определяет начало нового этапа в его творчестве. В мастерских Шелковского нет ничего случайного, всему предназначено свое место согласно внутренней драматургии пространства, и даже большинство предметов обстановки придумано и сделано самим художником. Неслучаен и белый цвет, напоминающий одновременно о белокаменных храмах и о малевичевском космосе. В этом «небесном городе», городе-саде Шелковский воплощает модель мироздания, основанную на универсальных законах природы и мировой гармонии.