Традиции национального пейзажа, заложенные ещё художниками-романтиками, впоследствии видоизменялись главным образом в соответствии с географией создания произведений. Атмосферно-туманные марины Тёрнера, мистически-мерцающие леса Коро, ярко-контрастные Альпы Сегантини хоть и прежде всего выражают неповторимую авторскую манеру, тем не менее могут справедливо считаться визуальными синонимами для природы Англии, Франции и Италии соответсвенно. В России жанр национального пейзажа на определённом этапе стал не только олицетворением среднеевропейского ландшафта, но и превратился в средоточие метафизически заложенных смыслов. Например, шедевр Саврасова «Грачи прилетели» в общественном сознании уже давно перестал быть просто иллюстрацией природы Костромского края и приобрёл целый спектр абстрактных и метафоричных значений как в контексте развития живописи в частности, так и в интерпретации русского менталитета в общем.

Творчество Ивана Волкова продолжает эту заданную классиками тему. Он не пытается удивить или шокировать зрителей. Скорее наоборот, он идёт по пути, который проложили Саврасов, Коровин и Булатов, и выбирает предметом изображения самые простые и обыденные пейзажи. Чаще всего оптимальной точкой наблюдения за жизнью для художника становится окно. Эта часть интерьера часто интерпретируется в качестве некоего портала между двумя мирами, реальным и фантазийным. Вспомнить хотя бы Кабакова или Чуйкова, для которых окно было символом вхождения в иное пространство. Для Волкова это скорее форпост, транслятор предмета изображения, а не способ его форматирования. И чем привычнее пейзажи за окном, тем ценнее это становится для художника, ищущего очарование в самых банальных вещах. Люди, спешащие на работу, дворники, подметающие улицу, курьеры, блуждающие в поисках нужного подъезда - то, что знакомо каждому из нас, привыкшим не замечать подобный рутинный ход жизни. Намеренная обесцвеченность палитры, игнорирование перспективных планов, упрощение и лаконизм рисунка только подчёркивает желание Волкова передать самую суть увиденного из окна. В этом одновременно прослеживается и мгновенная эскизность и выхолащивание всего лишнего, что могло бы помешать обзору. 

Пейзаж в работах Волкова нельзя спутать ни с каким другим. Несмотря на огромные размеры России, такие картинки во дворах спальных районов встречаются повсеместно. При этом практически невозможно определить, какой конкретно город послужил прообразом для изображения. Как «Грачи прилетели» стали своеобразной универсальной формулой русского деревенского пейзажа, так и произведения Волкова стремятся вывести справедливую для всех форму образа российского двора среди жилых высоток. Возможно, здесь мало комплиментарности и восторженности, но именно в таком «голом» подходе и скрыто внутреннее очарование (а может даже романтизация) знакомой для каждого действительности.