Российская академия художеств представляет юбилейный выставочный проект выдающегося мастера изобразительного искусства, патриарха отечественной сценографии, Народного художника РФ и академика РАХ Бориса Асафовича Мессерера «Темы и вариации». В состав ретроспективной экспозиции вошло около 100 живописных и графических произведений автора, среди которых портреты, пейзажи и натюрморты, ранее не представленные широкой публике.

Борис Мессерер, именитый обладатель титулов и званий, на выставках каждый раз предстает в неожиданных образах. Сегодня мы имеем возможность всмотреться в мир живописи художника, многие десятилетия отдающего себя театру, сложному делу сценографии, которое порой заставляло надолго отказываться от собственного творчества.

Строгий, предельно жесткий отбор произведений, сделанный автором для очередной выставки, позволяет понять непростой характер взаимодействия разных видов и жанров изобразительного искусства, его нерушимые законы. Живопись Мессерера, рожденная его привязанностью к пространству и многоголосию сцены, создана в мастерской и диктует свои правила экспонирования. Важно отметить, что большой формат, необходимый для решения сценических задач, в обычных залах лишь подчеркивает собственные достоинства, – присущая этим холстам мощная энергетика сохраняется, хотя и имеет тенденцию к изменению акцентов.

Длительное время Борис Асафович работал в музыкальном театре, прежде всего, в Большом. Естественное погружение художника в особый мир образного звучания, понимание замысла композитора, умение слушать дирижера, – все эти необходимые качества, присущие настоящему профессионалу театра, получили развитие в его творчестве. И отразились в живописной структуре станковых произведений, так или иначе связанных с театральными впечатлениями. Речь идет не только о сюжетах, воспринятых в закулисье или в репетиционных залах. Мессерера больше интересовала не воздушность и трепетность классического танца, а отточенность и завершенность позы, жеста, то есть ритмический рисунок сценического образа. Так возникли композиции, построенные на сопоставлении различных состояний балерины – расслабленности, покоя, внутренней собранности и одновременно готовности к динамике, к стремительному движению.

Борис Мессерер известен своими сложносочиненными натюрмортами. Его знаменитые граммофоны стали героями многих произведений. Столь же выразительны интерьеры с изображением кресел и стульев, обладающих изогнутыми формами. К числу излюбленных предметов принадлежат удлиненные бутылки прозрачного стекла, сквозь которые можно видеть фрагменты фона, а также необычные металлические детали, наложенные друг на друга или совмещенные с иными фактурами – бумагой, тканью и прочими.

Подобное соединение противоположностей также напоминает о театральной природе мышления художника. В беспредметных натюрмортах, плотно скомпонованных в листах небывало большого формата, какого не знают обычные офорты, драматические коллизии прослеживаются с особой отчетливостью.

Выставка живописи Бориса Мессерера дает возможность представить хотя бы пунктирно путь художника. Впервые экспонируется его ранняя живопись. В далекие 1960-е годы возникли натюрморты с кувшинами, с 1970-х ведут начало балетные серии и натюрморты с граммофонами, в 2015-2018 были созданы натюрморты с балясинами. В этом временном отрезке находятся многочисленные беспредметные композиции, офорты и, конечно, акварели.

Художественное мышление Мессерера позволяет ему одинаково свободно обращаться со всей системой пространственных искусств. Театр, живопись, станковая и книжная графика, объемная пластика и инсталляция — таков перечень интересов автора и сфер приложения сил на протяжении всей его активной творческой жизни. В ранние годы своей деятельности он нередко обращался к занятиям книжной иллюстрацией, что тоже нашло отражение на юбилейной выставке в Российской академии художеств.

Масштаб сделанного вызывает неподдельное восхищение творческой энергией мастера и благодарность за возможность прикоснуться к миру, им созданному. Этот мир по-прежнему обогащает и радует нас, его современников и зрителей.