«Преломление» — арт-лаборатория и выставка в Гусь-Хрустальном
В конце августа в Гусь-Хрустальном прошел четырехдневный фестиваль «Преломление», в рамках которого местные школьники и студенты объединились с современными художниками, чтобы, исследуя образы гусевских стекольных и хрустальных изделий, создать арт-объекты на тему памяти, хрупкости и эфемерности «торжества». Событие завершилось однодневной выставкой в рабочем цеху Гусевского хрустального завода им. Мальцова, куда и вошли все созданные произведения искусства. Зачем молодежи из небольшого регионального города современное искусство? Как сегодня живет Гусь-Хрустальный? Об этом мы поговорили с кураторами проекта — художницами Дарьей Арбузовой и Полиной Романовой.
Почему вы выбрали именно Гусь-Хрустальный? Вас что-то связывает с этим городом?
Полина Романова: Я сама из Гусь-Хрустального, это мой родной город. Я прожила там до 17 лет пока не переехала в Москву. Мне всегда хотелось привнести туда какой-то праздник, но чтобы это было не такое событие, где все просто веселятся и слушают музыку, а что-то очень неожиданное для города. У меня было желание, с одной стороны, как-то поддержать творческую молодежь, с другой — сделать что-то, связанное с современным искусством в Гусь-Хрустальном. Плюс мне очень нравится сам этот хрустальный промысел, который является главным здесь. В итоге все сошлось. И Даша меня очень сильно поддержала.
Дарья Арбузова: Мне в целом нравится история Хрустального завода, я вижу ее поэтичной и романтичной, а Полина — моя подруга, и я уже много раз бывала в Гусь-Хрустальном по ее приглашению. Кроме того, последние полгода в своей художественной практике я использую такой медиум, как стекло. Мне безумно нравится с ним работать: мне кажется, через эту прозрачность и хрупкость можно донести очень сложные и едва уловимые чувства. Тот случай, когда материал сам говорит за себя. Поэтому с моей стороны все тоже отлично сошлось.
Гусь-Хрустальный — город с богатой историей, но после распада СССР он переживал не лучшие времена: закрытие предприятий, в том числе и Гусевского хрустального завода, рост криминала, отток населения и так далее. А какой Гусь-Хрустальный сегодня?
Дарья Арбузова: Могу поделиться взглядом со стороны: рассказать как приезжий человек, поскольку я из Москвы. Мне кажется, это обычный региональный город, где ежегодно происходит отток населения, особенно молодого. Там нечем заняться, поэтому многие уезжают. Если говорить про Гусевской хрустальный завод, то они молодцы. Да, у них были сложные периоды, но сейчас они возобновили производство, стабильно изготавливают хрустальную продукцию и планируют расширяться.
Полина Романова: Собственно, идея с проведением фестиваля во многом возникла как раз из того, какая сейчас ситуация в городе. Как правильно заметила Даша, город переживает упадок и отток населения, но при этом есть отдельные классные инициативы, направленные на улучшение ситуации. Например, Ирина Кондратьева, заместитель директора по учебно-воспитательной работе первой школы Гусь-Хрустального, очень много делает в этом направлении. Несмотря на то что у школы нет какого-то большого бюджета и сама школа не самая новая, Ирина очень сильно старается и постоянно находит какие-то интересные пути развития. Она приглашала компанию «Адидас», которая за две недели построила им спортивную площадку, к ним приезжали ребята из просветительского проекта «Кружок», и они делали с детьми сайт. Изначально мы планировали сделать офф-сайт выставку, но потом начали обсуждать с Дашей город и что в нем происходит. Я рассказала про Ирину, про других таких же инициативных людей, и мы подумали: было бы здорово вовлечь жителей в наше событие, посеять ростки заинтересованности, открыть новые пути развития для молодежи, которая там есть. И мы решили посотрудничать еще с кем-то: с заводом, с первой школой и с Гусевским стекольным колледжем.
Дарья Арбузова: Нам очень хотелось, чтобы как раз школьники и студенты колледжа сами поучаствовали в выставке, чтобы они были причастны к тому, что происходит. Без этого выставка современного искусства на Хрустальном заводе получилась бы изолированной от местных жителей. Для них современное искусство — это что-то непонятное, к чему они не привыкли. Нам хотелось дать людям возможность почувствовать себя причастными к нашему мероприятию, интегрировать их в процесс.
Выставку предваряла арт-лаборатория «Преломление», которая как раз и была нацелена на эту интеграцию, поскольку туда приглашались все желающие. Расскажите, пожалуйста, о ее работе.
Дарья Арбузова: Первым событием арт-лаборатории стала лекция о значимости исследования в работе над проектами, которую мы прочитали совместно с нашей подругой и художницей Александрой Легковской. Школьникам и студентам, пришедшим на лекцию, мы дали небольшое задание: попросили их подумать о том, какой след города прослеживается в их собственной истории, как они могли бы это передать через свой арт-объект, который они сделают на мастер-классе. Все созданные ими объекты мы разместили в экспозиции выставки.
А что за объекты они создали?
Полина Романова: На мастер-классе мы предложили ребятам сделать маски. Они получили заготовленные шаблоны из оргстекла. Идея была в том, чтобы они придумали, как маска могла бы отразить их личную историю, историю их семьи и историю города. И все эти дни до мастер-класса ребята как раз проводили исследования, пытались найти для себя какие-то ключевые моменты, перебирали свои вещи и думали о том, как с помощью этих найденных предметов, помещенных в маски, можно написать свою личную историю.
Дарья Арбузова: Мне очень запомнился один мальчик — Тимофей. Он приходил на все этапы нашего фестиваля. На мастер-класс он принес кучу старых болтов и шурупов, сказав, что это самое дорогое, что у него есть и он хочет использовать их в своей работе. Нас поразило, как серьезно он воспринял наше задание, принеся самое ценное, что у него есть. Это было очень круто.
Помимо жителей города в проекте принимали участие и современные художники, которые тоже создавали свои работы для выставки. Каким образом вы выбирали авторов для проекта?
Дарья Арбузова: Мы хотели так или иначе связать работу художника с наследием Хрустального завода и задали в качестве одного из возможных векторов коллективную память. Выбирали художников, которые в нашем представлении могли бы поразмышлять на эту тему. И плюс мы опирались на то, чтобы визуально работы сочетались между собой.
Полина Романова: Нам было важно обратить внимание на контрасты, которые могут вместе уживаться в таком маленьком городе. Когда я рассказывала про историю Гуся, то отметила, что сам город находится в упадке, но при этом есть люди и отдельные инициативы, которые пытаются зажечь в нем искру. Поэтому помимо основной концепции памяти у нас был широкий диапазон таких противоположных тем, как возрождение и упадок, разложение и процветание, медленное тление и возгорание, блеск и грязь. Мы еще выбирали художников, которые, возможно, уже использовали заданные темы в своих практиках. И во многих работах эти контрасты были очень заметны. Например, в объекте Саши Пучковой. Ее работа состояла из двух частей: красивый диджитал-арт, а перед ним агрессивные собаки, которые загораживали собой этот прекрасный вид и вступали с ним в конфликт. Вот в чем была наша задумка — чтобы каждый художник с этим контрастом поработал.
Раз вы затронули работы, то, возможно, вы могли бы выделить еще какие-то и рассказать о них подробней?
Полина Романова: Я хочу отметить, что художники активно использовали пространство и отдельные элементы завода. Миша Гудвин задействовал ворота при входе на Хрустальный завод как рамку для своей работы, интегрировав туда свои собственные образы, отсылающие к теме инфантильности, детскости, к чему-то юношескому. Он сделал там несколько объектов, напечатанных на 3D принтере. Это кристаллы, сквозь которые проглядывают символы детства. Некоторые работы еще и находились в интересном диалоге друг с другом. Например, мне понравилось, как сочеталась инсталляция арт-группы «Малышки 18:22» с моей работой. У них было ковровое покрытие, как красная дорожка, но розового цвета. Рядом с ней стояли хрустальные туфельки, а на самой дорожке было рассыпано стекло. И дорожка словно вела к моему алтарю с хрустальными артефактами, за которым полыхало пламя заводской печи. Мне кажется, это одна из сцен, которая очень здорово получилась и в плане взаимодействия с пространством, и в плане взаимодействия самих работ.
Дарья Арбузова: Мне понравилось, что художники также затронули какие-то истории, связанные с жизнью в городе. Так, всех гостей встречал паблик-арт Яна Посадского. Он решил сделать свою работу на тему всем известной игры «Что? Где? Когда?». Оказалось, здесь эта игра очень популярна среди школьников, есть множество команд, которые участвуют на всероссийских конкурсах. Плюс первых хрустальных сов для игры изготавливали именно на Хрустальном заводе. В итоге Ян сделал работу с лицами игроков «Что? Где? Когда?», заключенными в хрустальный куб.
Дарья, а вы тоже создали работу для выставки?
Дарья Арбузова: Да, мне хотелось создать нежную работу про что-то хрупкое. Для меня история, связанная с хрусталем, очень сильно сопряжена с детством, потому что у меня, как у жительницы постсоветского пространства, было очень много хрустальных изделий дома. Хрустальные люстры, хрустальные стаканы и сервизы. Мне безумно нравилось на них смотреть. Еще когда я думаю о хрустале, то вспоминаю какие-то мультфильмы, которые смотрели все дети моего поколения. Один из них — фильм «Принцесса-лебедь», основанный на балете Чайковского. Мультфильм о такой супер-романтизированной искренней любви, в которую ты очень сильно веришь пока ты ребенок. Образы персонажей — как в мультфильме, так и в балете — у меня очень сильно перекликаются с темой хрусталя и города Гусь-Хрустальный в целом. Поэтому у меня получился такой нежный, но при этом очень хрупкий объект. Он из стекла и пластика, и его очень легко сломать.
Вам как кураторам было сложно работать с таким необычным пространством как заводской цех или вы сразу увидели для себя как все будет?
Дарья Арбузова: Многие работы мы сразу знали, куда поместим, поскольку уже приезжали туда и отмечали для себя какие-то подходящие места. Но размещение некоторых объектов до последнего оставалось для нас открытым вопросом как раз из-за того, что пространство завода очень активное. Мы хотели сделать так, чтобы работа аккуратно вписалась в пространство, при этом была бы заметна, не потерявшись на столь активном фоне. Например, работа Юли Скромной — это стеклянный шар с гравировкой по стеклу внутри. Он небольшого размера и прозрачный. Мы думали, будет сложно подобрать для него такое место на заводе, которое не перекрыло бы его своей массивностью и насыщенностью, но решение пришло к нам довольно легко и естественно: мы увидели вращающийся механизм на одном из рабочих столов в цеху, по форме он был как раз круглым, идеально подходящим по размеру для Юлиного шара. Так мы поставили ее работу туда, и, я думаю, это было удачным решением — механизм не только послужил для шара неким подиумом, но и привнес элемент интерактивности работе — зрители подходили и вращали шар с помощью этого механизма, всем было интересно попробовать покрутить его и посмотреть на результат.
Полина Романова: В целом монтаж прошел относительно легко, и каждый художник в итоге встал на свое место, отлично вписавшись в сложную архитектуру завода.
А трудно было договориться с представителями завода? Обычно такого рода учреждения не жалуют активность у себя на территории.
Полина Романова: На удивление очень легко. Все оказались максимально заинтересованы и мотивированы в том, чтобы делать что-то новое и классное. Тут еще стоит добавить, что за время проведения фестиваля к нам обращалось много разных людей, например представители колледжа, с предложениями сделать что-то еще, какие-то другие культурные ивенты. Потому что запрос как таковой есть, но в городе мало замотивированных специалистов, которые могли бы это придумать и сделать.
Как зрители оценили проект? Много ли людей пришло?
Дарья Арбузова: Мне кажется, у нас было много зрителей. Помимо ребят, которых мы пригласили из Москвы (из СМИ, художники, кураторы), пришло также много местных жителей. Было приятно, что они все включились в просмотр экспозиции и у них не было какого-то скептицизма по поводу современного искусства. Они не воспринимали его как что-то странное, непонятное и ненужное, а, наоборот, им было интересно посмотреть на это и понять, как вообще им экспозиция. Скорей они относились с интересом и очень прониклись тем, что мы решили показать такой проект именно на Хрустальном заводе. С их стороны было очень много поддержки.
Это ваш первый проект в качестве кураторов. Как бы вы оценили полученный опыт? Удалось ли реализовать все задуманное?
Дарья Арбузова: Мы заметили какие-то недочеты уже постфактум и поняли, что в следующий раз мы бы это сделали по-другому, но в целом, думаю, мы хорошо справились. Особенно с учетом того, что у нас был ограниченный бюджет и очень мало времени: мы придумали идею с фестивалем в начале июля, и на организацию оставалось всего два месяца. Так что мы выжали по максимуму из того, что имели.
Полина Романова: Все основные моменты, которые мы задумали, были реализованы. Все художники сделали свои работы, все они получились такими, какими они изначально их задумывали, пусть и с легкими корректировками. Я считаю, это хороший результат, особенно для первого раза. Да, какие-то заминки имели место, но это, скорее, задел нам на будущее.
Интервью: Евгения Зубченко
Фотографии: Варвара Топленникова
Партнеры мероприятия: Школа Дизайна НИУ ВШЭ, Гусевской Хрустальный завод, РОЭЛ и фонд поддержки современного искусства СФЕРА.
