Проект Олеси Лавриненко и Саши Госмант «Session №1. Distant touch»
В мастерской «Дай пять»* в Воронеже завершается выставка «Session №1. Distant touch» Олеси Лавриненко и Саши Госмант. Это первая из серии выставок, вовлекающая зрителя в диалог о технологическом и чувственном восприятии мира. Проект будет продолжен, планируется показать его еще в нескольких городах России, а затем и в Москве. Объекты созданы из материалов, которые резко контрастируют друг с другом: мягкие ткани и металл, элементы городского благоустройства, такие как антенны и провода, и природные тела – минералы. Зачем это было сделано – читайте в интервью ArtTube.
*Мастерская двух художников Миши Gudwin и Яна Посадского. Работает в формате галереи современного искусства, лектория, концертной площадки и киноклуба.
Лейтмотив выставки – возвращение в материальное, обретение тактильности. Тема достаточно актуальная с учетом массового ухода всех в онлайн. Почему вам было интересно поговорить об этом?
Олеся Лавриненко: Наша выставка про ощущения, про эфемерность телесности, про плоть, про исчезновение этой плоти, как первой, которая исчезает. Куратор выставки Даша Эпин в своей экскурсии затронула тему карантина, но, конечно, мы не делали работы про посткарантин, я вообще не люблю всю эту историю, но именно время карантина показало нужду в этих нейронных связях, которые были утеряны во время прошлого года. Когда нам нужно в буквальном смысле «вспомнить запах» друг друга, потрогать. Ты общаешься с человеком, у тебя возникает в голове эта связь, соединение, потом вы не видитесь год, и ты уже все, забыл, что ты когда-то с ним общался. Связь утеряна. Язык забыт. Надо заново выстраивать его, в этом смысле мы стали похожи немного на доисторических людей, поэтому я делала стрелы у себя в работах. Настоящие алюминиевые стрелы с перьями. Это знак того, что мы пытаемся снова вспомнить, как оно – быть включенными в реальность. Но это только лишь одна из трактовок.
Саша Госмант: Конечность нашего тела, и в то же время возможность его расширения, благодаря технологиям, наталкивает на желание задуматься об осязании и энергиях, появляющихся при прикосновении. Да, случилась пандемия, и мы все перешли в онлайн режим, и вот такой опыт, это, возможно, такая нео-архаика. Distant touch – отдаленное или далекое прикосновение. Прикосновение как один из первых способов познания мира. И у нас сейчас чаще всего прикосновения связаны с нажатием на клавиши или экран. Объекты же стремятся уловить и транслировать этот энергообмен. Возьмем, к примеру, зум-конференции, видео звонки. Казалось бы, мы находимся в комфортном месте и должны меньше уставать, но получается совсем наоборот. Мы затрачиваем гораздо больше энергии, чем предполагалось. Вот вся эта энергия как будто бы рассыпается в пространстве, утекает в экран, встраивается в онлайн и ты чувствуешь себя невероятно усталым. Происходит ее потеря.
В названии проекта уже заложена серийность. Сеанс номер один. Будут и другие сеансы?
О.Л.: Да, у нас есть желание сделать проект в разных регионах России, в таких ключевых для каждого из нас точках страны. Чтобы это была серия, несколько сеансов. Выставка в Воронеже стала первым проектом из серии и только подтвердила наши предположения, что это действительно нужно!
Каким образом?
О.Л.: Некоторые зрители приезжали из других городов специально, чтобы посмотреть нашу выставку. Люди туда приходят вовлеченные. Зритель не молчал, не боялся подходить и задавать вопросы, не боялся активно взаимодействовать с объектами. Не просто фотографируя, а действительно пытаясь понять, читая текст, беседуя с нами.
С.Г.: Я была приятно удивлена, насколько там молодой зритель и при этом очень заинтересованный. Здорово, что интерес к современному искусству расширяется. Они во все пытались вникнуть, задавали вопросы. Меня поразил 13-летний парень, с которым мы пообщались на открытии, он задавал вдумчивые и серьезные вопросы, и точно воспринял наш посыл. Это очень воодушевляет.
С чем вы связываете подобный повышенный интерес?
С.Г.: Вполне возможно это заслуга и Воронежского центра современного искусства. Арсений Жиляев, Иван Горшков достаточно активно продвигали современное искусство. Теперь Ян и Миша продолжают традицию, они представляют собой уже следующее поколение художников. Прием, пространства, люди, с которыми мы соприкоснулись в Воронеже, оставили очень приятное впечатление.
О.Л.: Тут надо еще добавить, что Даша Эпин, арт-медиатор, координатор «Открытых студий» Винзавода, предложила курировать нашу выставку, потому что она очень удачно подошла нам словом. Она редко, когда соглашается курировать проекты, но наша идея ей показалась интересной. На открытии мы раздавали брошюры*, где зрителю сначала предлагалось настроиться, прежде чем заходить в зал. «Сфокусируйтесь. Будьте в реальности. Почувствуйте свое тело… послушайте свое дыхание…». А на следующей странице появлялись два героя.
С.Г.: Текст играет роль входа. Приоткрывает, помогает проникнуть в экспозицию подготовленным.
О.Л.: Добавляет лиричности выставке. Получается, что не просто человек пришел и посмотрел на работы, а он как бы погружается в спектакль, представление, сессию.
То есть у вас зритель не сторонний наблюдатель?
С.Г.: Да, мы включаем зрителя в процесс сеанса. И стремимся подарить ему новые переживания, ощущения, мысли. Может быть, даже через прикосновение. Важно отметить, что работы Олеси можно трогать. Это осязание, прикосновение, которое постепенно трансформируется, достаточно хорошо считывалось. Во многом и из-за самих объектов.
О.Л.: Мы сделали много знаковых вещей. Говорящих, которые направляли самого зрителя на действие. Даже если не читать текст в принципе, было понятно, что нужно делать и как себя вести в экспозиции. Зритель полностью включен в процесс выставочного действия. Мы сделали афишу для выставки, взяв фотографию с изображением огненного смерча, изменив его цвет на холодный голубой. Мы специально сделали такую обложку, как будто тебя пробирает этот удар. Очень много мне людей писали, что афиша намекает на определенное событие. Что что-то должно произойти. Наши проекты раскрываются в деталях, и в них зритель может прочитать тот посыл, который мы не озвучиваем в самом тексте. В работах нет одного значения. Думаю, эту обложку можно сделать тизером для дальнейших выставок. Мы не просто взяли природное явление, мы его изменили, произвели над ним свои магические действия. Цвет играет у нас ключевое значение, такой магический проводник.
В 2018 году вы впервые сделали парный проект в Фонде Владимира Смирнова и Константина Сорокина – «Стандартное путешествие». Сейчас вы решили повторить этот опыт. Вам комфортно работать вдвоем?
С.Г.: Мы сделали его с Олесей как раз сразу после окончания обучения в ИПСИ, ныне Институт современного искусства Иосифа Бакштейна. Честно говоря, мы с того момента так и продолжаем работать вместе. Если мы не делали большие парные проекты, то…
О.Л.: Да, мы делали какие-то маленькие, как минимум.
С.Г.: Например, мы сделали проект в Италии «Space for escape» Museo Del Presente Rende (CS).
О.Л.: Весной 2019-го года. А в конце прошлого года мы вместе участвовали в параллельной программе седьмой Московской международной биеннале молодого искусства.
С.Г.: Получается, что в год делаем по парному проекту.
О.Л.: Проект «Стандартное путешествие» также включал зрителя в процесс.
С.Г.: В «Стандартном путешествии» мы уносили зрителя далеко от земли. В пространстве только доносились ее звуки. Записи звуков земли забрали у NASA.
А что вас объединяет? Почему вы предпочитаете работать вместе?
С.Г.: На мой взгляд, нас объединяет любовь к инсталляциям. Несмотря на то, что наши объекты достаточно разные, но когда они переплетаются, то начинают работать как единое целое. И конечно, желание как можно больше экспериментировать.
О.Л.: Бесконечное экспериментирование сближает нас. Нам нравится постоянно открывать что-то новое, делиться друг с другом. Нас не смущает, что мы часто находимся далеко друг от друга. Удивительным образом мы друг другу не мешаем. Очень часто в парных и групповых проектах появляется ощущение соперничества, у нас такого не возникает, возможно, еще и из-за того, что у нас достаточно разные по настроению работы, как уже отметила Саша. И они друг друга дополняют. Это как заклинание, как костер, в который если не добавить двух элементов, он не станет магическим
А в чем здесь был для вас эксперимент, кроме того, что это первый ваш региональный проект?
О.Л.: Для меня всегда важен материал, с которым работаю, и в этом проекте я намеренно использовала в мягких объектах именно синий бархат и добавила твердый материал: алюминий и фарфор.
С.Г.: Это первый раз для меня, когда полимерная глина составляла основу объекта. Объекты, которые представлены, соединяют в себе существующие предметы из повседневной жизни, а также естественные, такие как минералы: аметист, розовый кварц и другие. Материалы транслируют сообщение не только формой, но и своим составом. Помогают к лучшему прочтению и восприятию всего происходящего.
В день открытия проходила лекция-дискуссия от куратора выставки Дарьи Эпин «Репрезентация художника в сети. Интернет мифология. Принятие форм». Насколько для вас самих актуальна эта тема?
С.Г.: Даша очень доступно подает материал. Интересно рассказывает про разные художественные практики, которые изменила всемирная паутина. И, конечно, это созвучно с тем, чем мы занимаемся в своей практике. Мы создаем и новое мифологии, вплетая в них исторические пласты, и включаем технологические моменты, которые не могли бы существовать без сети.
О.Л.: В рамках лекции Даша обратила внимание, на поколение художников, которые прошли все этапы пост-пост интернета, а сейчас происходит возврат из цифрового в материальное. Человек – существо чувствующее, нуждающееся в осязании и ощущениях, в тонких нейронных связях. Мы как будто рассказываем историю об источнике мистерии, в наших работах это чувствуется.
Интервью: Евгения Зубченко
Фотографии предоставлены галереей «Дай пять»
*Уважаемый зритель!
Session №1.
Distant touch
Перед тем как пройти в зал, примите следующие необходимые меры.
Сфокусируйтесь. Будьте в реальности. Почувствуйте свое тело: можно потопать одновременно двумя ногами или каждой поочерёдно, пробуя разные темп и силу. Послушайте своё дыхание: сделайте глубокий вдох и медленный выдох… вдох и выдох… Немножко побудьте в этом состоянии.
Настроились? Вы ощущаете опору под ногами – вы здесь? Тогда проходите, пожалуйста, к экспозиции.
Sasha Gosmant
«Left Hands»
Thigmotaxis (noun, biology)
– the motion or orientation of an organism in response to a touch stimulus.
Первый способ познания мира – прикосновение – проходит путь от рефлекторного движения к осознанному выражению. Безусловно, наиболее распространенный тактильный ритуал – это приветствие или прощание, а фактическая форма ритуала меняется в зависимости от культурной нормы.
Такие ритуалы могут использоваться для выражения одобрения и восторга, где прикосновение – это форма награды или радости, а могут являться знаком скорби и сочувствия, способом поддержки или приведения в норму. Из тактильной коммуникации складываются наши представления о мире, о границах нашей свободы и возможных физических неприятностях и удовольствиях.
Мифологизация физического познания приводит к пониманию хаптического опыта как обмена энергиями. В представлении магического мышления, при определенном внешнем воздействии субъект может покориться влиянию чужой воли и навязанным ограничительным рамкам контроля над своим сознанием.
Рационализация и глобализация не вытеснили, а создали пространство для гибридности такого символического поля: между древним, ритуальным и техническим, современным, как пайка материнских плат при помощи древесной смолы. Биохакинг, онлайн-молитвы, популярность техники манифестации желаний и обращение к кристаллам погружают своего владельца в волшебный мир, где его собственная рука становится как картой судьбы, так и инструментом выражения действия.
Olesia Lavrinenko
«Phantom Creatures»
«haema fasi tines einai ten psychen» (the soul is said to be blood)
Традиционно, историческим фактом становится факт археологический, при всей эфемерности телесности: плоть и кровь исчезают первыми, удаляя образ и его содержание. Распадаются нейронные связи, стираются отличительные черты и формы. Бескостная материя – «масса» тела – когда-то позволявшая ощущать мир через прикосновения, обеспечивающая рефлексы, настроения и их выражение – пропадает первой.
Визуализированная недолговечность материи призывает отойти от фиксации на рацио к соматическому языку форм, материалов, теней и пустот.
Тканевые объекты, пробитые, проткнутые, взрезанные, натянутые, связанные, прошитые, будто обещают забытое и невозможное, потерянное при диджитализации, прикосновение – как выражение или следствие чувства.
Отброшенные тени и искры рефлективных поверхностей замирают вокруг как послесвечение, оставляя выгоревшие силуэты.
Материальный призыв к ресенситивизации остаётся иллюзорным, почти мифологическим – при несбыточности прикосновения, запрещённого формальностью отношений с экспонируемым искусством.
Daria Epine
